VIP Forums Muzblog Chat Games Gallery. Форум, муздневники, чат, игры, галлерея.

Вера ДУНИНА

СТРАНИЧКА ИЗ ГОРЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО

Седые хмурые вершины высоких скалистых гор покрыты снегом…

По узкой, крутой обледенелой тропинке-карнизу спускаются длинной вереницей усталые, бледные, посиневшие от холода люди.

Их обветшалая одежда плохо греет, она висит клочьями, едва прикрывая наготу.

Ноги скользят, испуганно смотрят в бездну-пропасть глаза, полные ужаса и скорби.

Женщины бережно несут драгоценную ношу - ребятишек. Они никому не доверяют их, предпочитая, что в случае неудачного шага, погибнут с ними.

Идут молча; только изредка глухой, подавленный вздох врывается в тишину.

На небольшой площадке сделали привал.

Немного осталось пути.

Внизу, у подножья гор раскинута долина, снег сошел с лужаек, и кое-где зеленеет яркая трава. За просторной оградой виднеется старая серая церковь…

Торопливо встают и понуро, молча продолжают свой путь…

А там внизу, в ограде храма кипит деятельная, лихорадочная работа. Делают все, чтоб встретить, обогреть, накормить страдальцев, дать им приют и облегчить их мучения.

Вот уже за поворотом дороги показалась густая толпа. Их много. Сотни, тысячи, быть может!

Их вид ужасен. Блуждающие глаза, запекшиеся губы, осунувшиеся лица говорят горазда больше, красноречивей, чем могли бы сказать уста. Все они идут и идут, вливаются в тихую долину, неся на себе печать кровавых зверств и надруганий над человеком.

Перед их глазами стоит красное зарево смерти. Они видели озверевшие лица, кровью налитые, полные ненависти глаза. Над ними сверкали кинжалы, свистели, прорезая воздух и впиваясь в теплые, корчащиеся от боли тела, плети.

Слышали яростные вопли толпы, предсмертные стоны близких, плач детей, визг женщин… Много, много крови…

И все же, только отдельные эпизоды врезывались в памяти. Трудно было разбираться, страх леденил мозг, а чувство самосохранения гнало прочь от потоков крови и ужаса смерти…

…Сердце рвалось на части, хотелось плакать, но глаза оставались сухими, они перебегали бесцельно, они, точно искали, ловили очертания дорогих образов. Подолгу останавливался застилавший взгляд в темнеющих ущельях.

Оттуда ползли туманы, они тянулись к долине, как костлявые руки мертвецов… Они, казалось, хотели обвиться вокруг шеи отцов, матерей, жен и детей в прощальном судорожном экстазе…

Вместо слез - рвалась душа и вырывались стоны, они становились все протяжнее, все громче…

Но вот сгустились сумерки, траурный флер ночи окутал все и погрузил в тихую дрему страдальцев…

И вот, в застывшую тишину ворвалась нежная трогательная мелодия "орор". Ту песню пела молодая мать, прижимая к груди похолодевший труп ребенка.

Она тихо баюкала мертвое дитя, любовно всматриваясь в помертвевшее личико.

Никто не решался отнять у нее ребенка, никто… Длинную колышащую тень бросала на землю ее гибкая стройная фигура.

Бледнела луна, и лучи ее струились мертвенно-бледным светом. Холодная, она спугнула дрему, и снова огласили долину скорбные вопли.

В отдохнувшем мозгу воскресла память, и резче, отчетливей стала вырисовываться потрясающая картина.

Громче и громче стонали люди, и было в этом стоне нечто звериное, потрясающее и шевелящее волосы на голове.

Подавленные, разбитые, мы обходили толпу.

Ни у кого из нас не находилось слов утешения. Да и возможно ли было утешить в таком огромном стихийном горе!..

Луна взошла уже высоко и ярко освещала долину. В отделенной части ограды мы заметили две женские фигуры, они чем-то были заняты и ни на кого не обращали внимания.

Заинтересовались и подошли ближе.

Седая беззубая старуха с глубоко ввалившимися глазами, скрюченными, костлявыми пальцами вырывала из своей головы волос за волосом.

Девочка-подросток, прижавшись к ее коленям, ловко вдевала волосы в иголку и старательно, быстро сшивала какие-то лоскуты.

- Что это? - спросили мы.

Молчание.

Мы повторили вопрос громче, полагая, что старуха и девочка плохо слышат.

Опять последовало молчание.

Стало жутко, хотели уйти, но женщина вскинула на нас глазами, медленно встала, улыбнулась кошмарной улыбкой и направилась к решетке, жестом приглашая нас следовать за собой.

Около решетки она остановилась, нагнулась, и вдруг затряслась вся мелкой дрожью.

Мы подошли ближе и тоже наклонились.

В тени на траве лежал кто-то без движения.

В это время свет луны скользнул узкой полосой, но и этого было достаточно. Перед нами лежал труп мальчика лет десяти.

Он был наг.

Девочка, его сестренка, не отрывалась от работы, продолжая шить.

- Это ему, - сказала старуха, - указывая дрожащей рукой на мальчика.

Вздрогнули. Мороз пробежал по коже…

Мать шьет сыну саван при свете луны, выдергивая волос за волосом из поседевшей головы.

Сколько ужаса!

__________________
«Никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит.»

Сергей ЗАРОВ

БРАТЬЯМ АРМЯНАМ


С давних пор над печальной армянской землей
Все в крови, солнце жутко светило
И, свой путь отмечая кровавой стезей
Среди стонов страны заходило…

***
С давних пор мы привыкли безгласно молчать
Под тяжелой пятой властелина
И, в неволе томясь - все обиды скрывать,
- Вот суровый удел армянина…

***
Мы привыкли сносить все удары судьбы,
С верой в бога терпеть поруганья,
И никто, никогда не услышал мольбы:
Мы врагам не покажем страданья!..

***
Но наступит пора за позор отомстить
И сломить нечестивых гордыню,
Тяжкий плен не сумел честь армян заглушить,
Мы восстанем за нашу святыню.

***
Мы восстанем и сбросим оковы свои,
Нам не страшны грозящие беды,
Нам наскучило цепи веками нести,
Сбросим их в ликованьи победы!..
Да! Поднимется гордый армянский народ
Славной мощью былою воспрянет,
Не сломил дух свободы томительный гнет
С нашей смертью его лишь не станет!..

__________________
«Никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит.»

НЕ ПЛАЧЬ АШУГ


Не пой ашуг песнь скорби и печали
Не надо слез, когда душа болит,
Смотри певец - там розовеют дали
И свет зари так радостно горит…

Не надо слез - страдать мы так устали,
Спой певец далеких тех времен,
Когда бойцы, ликуя восставали
Сбираясь на борьбу в победный легион…

Не плачь ашуг настанут дни свободы
Повержен будет курд и властелин осман,
Смотри певец, блистают неба своды,
То свет зари и счастья для армян…

Ашуг не плачь, ты даром песнопений
Зови сынов Армении родной,
Поведай им о днях былых сражений,
Зови, зови защитников на бой!..

__________________
«Никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит.»

Степан КРОТКИЙ

ПРИВЕТ АРМЕНИИ

Я был на берегах твоих озер,
Взбирался на вершины гор…
Как сабля закаленная, остер
Твоих сынов блестящий взор…
Армения, ты жаждешь воли с давних пор!

Я был в причудливых твоих долинах,
Бродил средь бедных там селений…
Как полная любви хвала в былинах,
Чаруют звуки песнопений…
Армения, ты жаждешь счастья с нетерпеньем!

Я был и в городах тоскливых,
Стоял в ущелье диком над рекой…
Как у аскетов молчаливых,
Там подвиг тяжкий, сумрачный покой…
Армения, готовишься взмахнуть рукой!

Теперь вдали я слышу голос твой, -
Несутся вести о твоих страданьях!
Я понял, над твоею головой,
Уж поседевшей в тяжких испытаньях,
Зрел час, о коем будут сказывать в преданьях!

И пробил час, дарованный судьбой!
И на горах твоих спасенья бой!
И воля, счастье над твоей межой!
Армения, тебя люблю - тебе чужой!

1916 г.

__________________
«Никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит.»

ЗА СЧАСТЬЕ РОДИНЫ


Армения, страдалица!
Настанут счастья дни,
И твой народ избавится
От ужасов резни.
Армения несчастная!
Душою ты воспрянь!
Пора пройдет ужасная,
Как игу диких дань.
Армения прекрасная!
Ты слышишь сыновей?
Их речи, зовы страстные,
Желанья лучших дней?
Армения любимая!
То сыновья твои!
Всегда с тобой, родимая,
Страдают и они.
Армения! призывами
Готовят мир тебе…
Одушевят порывами
За счастье всех в борьбе.
Армения, кормилица!
Увидишь счастья дни!
Конец страданий близится -
Прийдет с концом войны!

__________________
«Никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит.»

Алексей КУЛЕБЯКИН

СТАРЫЙ ВАН


Причудливый город за метлами и
Под Ванской скалой приютился, -
Как будто-бы сверху желтый обрыв
Он грудой развалин скатился.

Турецких мечетей пестрят купола,
Как свечки, торчат минареты.

Там двор без ворот, там остаток угла,
Там вынутых окон просветы.
И трупы собак, черепа и тряпье,
И в лавках обломки товара.
Безлюдье и ужас. Пустое жилье.
Следы грабежа и пожара.

Там кости людей на навозе гнилом,
Там кучи разрытого хлама,
Там тесный проулок, открытый пролом
И стены армянского храма.

Кой-что уцелело. Кой-где серебром
Иконы белеют в уборе.
Но Господи! Господи! Что за разгром!
Какое ужасное горе!

Разбитая люстра лежит на полу,
Сквозят паутины волокна,
И свет золотистый роняют во мглу
Большие разбитые окна.

Уродливо боком висят образа,
Валяется в хламе кадило,
И только алтарь боевая гроза
Местами еще пощадила.

Узорами царские блещут врата,
И целы иконы святые.
Божественных обликов живы цвета
И ярки кресты золотые.

И кажется, смотрят святые со стен
И шепчут с упреком во взоре:
- Все злоба, все мерзость, могила и тлен,
Безумие, ужас и горе!..

ОБОРОНА ВАНА
(апрель 1915 года)

Ход весне открыт в апреле:
Зимний снег исчез в долинах
Всюду зелень птичьи трели
И цветы на луговинах.



Все в цвету - миндаль, черешни,
Виноград в зеленых лапах,
Полон солнца воздух вешний,
Полон силы нежный запах.

На деревьях, точно иней, -
Все одел узор цветочный.
Ван сверкает ширью синей,
Берега - ковер восточный.

Вся природа миром дышит,
Беспокойны только люди:
Воздух взрывами колышет
Непрерывный гром орудий.

Жизнь поникла в древнем Ване,
Гнев пылает, слезы льются.
Из последних сил армяне
В ожиданьи русских бьются.

Бьются с злой турецкой силой
За родное достоянье,
За поля отчизны милой,
За свое существованье.

Бьются, милости не просят,
Все усилья напрягают.
Хлеб, патроны жены носят,
Дети взрослым помогают.

Всюду в городе пожары
Возникают, догорают.
Под ружейный треск фанфары
Песни бодрые играют.

Много случаев геройства,
Много мужества и пыла,
Но борьба такого свойства,
Что в запасах только сила.

Постепенно мусульмане
Круг осады замыкают,
С каждым днем в упорном Ване
Силы храбрых иссякают.



А на помощь обороне
Уж давно спешат отряды
Видят дым на небосклоне,
Слышат грохот канонады.



Дом большой стоит над Ваном.
Там устроились аскеры
И стрельбой своей армянам
Надоели свыше меры.

Ночью к ним подходят люди.
Шорох, тьма, воды журчанье.
Вот к земле припали груди:
Окрик. Свист… В ответ молчанье.

Легкий стук… Не отвечают.
Смельчаки идут в ворота.
Турки залпом их встречают.
Слышат: ранили кого-то.

Все кидаются как звери.
Крик. Пальба. Удары. Стоны.
Колют, бьют, ломают двери.
Разряжают все патроны.

Турки сбиты. Шум, тревога…
А с зарей глядят армяне,-
Видят: вся черна дорога:
Отступают басурмане.

Теплой лаской воздух веет,
Синий Ван шумит в прибое.
Все цветет и зеленеет,
Блещет небо голубое.

А в дали за тополями
Приближается колонна:
Над свободными полями
Реют русские знамена.



ГИБЕЛЬ ВАНА
Отошли войска в июле
И с началом наступленья
Курды сразу заглянули
В беззащитные селенья.

Поднялась тревога в Ване:
- Ах, зачем ушли отряды? -
И ворвались мусульмане,
Избивая без пощады.

Загорелся город старый,
Шли на улицах сраженья,
Дымной тучею пожары
Охватили все строенья.

По ночам была картина:
Тьма над городом пылала,
Золотая паутина
Волны дыма застилала.

Шум пожара гаммой грозной
С треском выстрелов сливался
И, грустя в лазури звездной,
Месяц дымкой закрывался.

На смерть резались армяне,
В пламя женщины бросались.
Наконец в сожженном Ване
Лишь развалины остались.

Да обобранные трупы -
Грабежа немые знаки,
Стен обугленных уступы,
Злые кошки, да собаки.

Город страшный и унылый
Давит смертною тоскою,
Веет запахом могилы.
Дышет мерзостью людскою.

Только солнце с небосвода
Ту же ласку излучает,
И бессмертная природа
Ничего не замечает

__________________
«Никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит.»

В РАЗОРЕННОМ ВАНЕ(Слепая)

В разоренном армянском селенье
Задержался отряд отдохнуть,
Казаки, добровольцы, солдаты
Разбрелись по домам заглянуть.

Перерезали жителей курды,
Все добро перерыли до дна,
Лишь в одной полутемной пристройке
Уцелела старуха одна.

Уцелела старуха слепая
Посреди перебитой семьи,
Не смотря на свое истощенье
И на дряхлые годы свои.

Уж неделю она голодала,
И, не в силах подняться с земли,
Только слухом едва угадала,
Что какие-то люди вошли.

А вошли добровольцы-армяне,
И их оторопь сразу взяла:
Трупный запах душил, нестерпимо, -
Вкруг старухи валялись тела:

С перерезанным горлом мужчина,
Молодая армянка в белье,
Две задушенных девочки, мальчик,
И младенец в кровавом тряпье.

А старуха лежала живая
И, услышав вошедших армян,
Шевельнув головой застонала:
- Ай, Нана!.. Арташес!.. Ай, Оган!..

Добровольцы ее расспросили,
Но слепая твердила одно,
Что ее позабыли родные.
Что ее не кормили давно.

Перед ней истерзали невестку,
Перед ней задавили внучат,
А старухе в потемках казалось.
Что они меж собою кричат.

Перед нею зарезали сына,
А она упрекала его,
Что ушел он зачем-то из дома
И поесть ей не дал ничего.

Простирая беспомощно руки,
Как ребенок, стонала она
И по несколько раз повторяла
Перебитых родных имена.

Добровольцы смущенные вышли, -
Их незрячий преследовал взгляд,
А селенье уже опустело:
Уходил отдохнувший отряд.

И один армянин воротился,
Зарядивший патроном ружье.
На полу шевелилась старуха,
Он печально взглянул на нее.

На полу шевелилась старуха,
Трупный запах чуть с ног не валил…
Армянин помолился, заплакал…
И не глядя ее пристрелил.

БЕН-ДИМАХУ

Из Вана есть широкая дорога:
На север путь ведет к Бегри-кале.
По сторонам остатков всяких много
Пестреет на земле.

Обломки арб, разбитые кадушки,
Котлы, тазы, корзинки, башмаки,
Баранья шерсть, тюфячные подушки
И рваные мешки;

Там старый пост, там брошенная зыбка
Там труп быка, ободья от колес,
Там черепа - безглазая улыбка.
И пряди женских кос.

Лежат тела - уродливые позы,
И тленный дух волнует и гнетет.
Журчат ручьи, - как будто льются слезы,
И в поле хлеб растет.

Пошли холмы. Дорога в гору вьется.
Кругом обрыв и скалы наверху,
И по камням внизу бурливо льется
Река Бен-димаху.

Не хватит слез, бессильны выраженья
И красок нет, чтобы все нарисовать:
Видны следы ужасного сраженья,
Каким уж не бывать.

С дороги здесь в одну сплошную груду
Сгребли мужчин, и женщин, и детей.
В камнях, в воде виднеются повсюду
Остатки их костей.

Здесь часть армян, отставших от отряда
Настигла смерть от вражеской руки,
Здесь их казнила курдская засада
В извилинах реки.

Тепло и тишь. И думою печальной,
Как бы в ответ свершенному греху,
Шумит трава, и песенкой хрустальной
Журчит Бен-димаху.

__________________
«Никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит.»