VIP Forums Muzblog Chat Games Gallery. Форум, муздневники, чат, игры, галлерея.

KODAK · 02 Apr 07, 23:36

Болезнь Комитаса

Мифы и реальность
Со дня трагической смерти Великого Комитаса прошло уже почти 70 лет, но до сих пор его болезнь и истинные причины его смерти остаются загадкой для всех.
По сей день болезнь Вардапета является пищей для многочисленных научных и исторических исследований, дискуссий и т.п. Странно, что будучи по жизни человеком простым, ясным и близким к людям, он оставил после себя столько загадок и нераскрытых тайн.
На сегодняшний день в мировой комитасиане бытует несколько версий по поводу кончины музыканта. Мы представляем наиболее известные. Какая из них реальность и какая - просто миф - решать читателю.
Версия 1
В ноябре 1991 года в Парижском медицинском университете при Академии наук Франции Луиз Фов-Ованисян - ведущий специалист двух психиатрических лечебниц в Париже, доктор медицины - защитила диссертацию на тему об истинной болезни и смерти Комитаса Вардапета.
В своем исследовании Луиз Фов-Ованисян доказывает, что Комитас не был сумасшедшим и не болел шизофренией, основываясь на следующих фактах.
Когда Комитас в числе восьми крупных деятелей науки и искусства был возвращен из ссылки с юга Турции (область Чангр), он, хоть и был морально подавлен, но не имел никаких патологических симптомов. Напротив, очень показательно свидетельство редактора газеты «Бюзанд» Бюзанда Кочяна, бывшего в ссылке вместе с ним. Он рассказывал, что в самые тяжелые минуты надежду на спасение и волю к жизни они черпали в Вардапете. Вардапет поражал своим физическим и душевным здоровьем, по ночам он спал как дитя.
Однако после возвращения у Комитаса начало развиваться депрессивное состояние. Весной 1916 года наступило улучшение. По приглашению одного из близких друзей, Аренца, Комитас провел у него некоторое время на острове в гостях. И состояние композитора настолько улучшилось, что он создал «Армянские танцы» и «Танцы Муша» для фортепиано. Но к осени снова началась депрессия и его поместили в турецкий военный госпиталь в Константинополе, а в 1919 году перевезли в Парижскую лечебницу для душевнобольных Вил Эврар. В августе 1922 года он был переведен в Вил Жуиф, где условия были значительно скромнее и плата за содержание - более умеренной. Именно здесь Комитас и скончался в октябре 1935 года.
19 лет Комитас провел в психиатрических лечебницах как душевнобольной. Его лечащим врачом был француз - доктор Морис Дюкосте.
Луиз Фов-Ованисян считает, что Комитас не был душевнобольным, и диагноз «шизофрения» в его случае ничем не оправдан. Оба раза - в Париже и в Константинополе его запрятали в лечебницу обманом. После ужасов резни он оказался пациентом турецкого военного врача - уже один этот факт должен был усугубить его состояние: неужели с турками он должен был говорить о геноциде?
Когда же так называемый Комитет помощи Комитасу Вардапету обманул его, сообщив, что Международная музыкальная ассоциация приглашает его выступить на конгрессе в Париже, и желает видеть Комитаса своим действительным членом, музыкант на пароходе отправился во Францию. И совершенно незнакомый, случайный человек - путешествующий на том же пароходе студент, по поручению руководства Комитета обманом препроводил Комитаса в сумасшедший дом. Именно ни о чем не говорящая фамилия этого юноши - Геворк Камламаян - стоит в графе поручителя великого музыканта, а не кого-либо из комитета или духовных лиц...
В парижскую лечебницу Комитаса поместили для исследования состояния повышенной нервной возбудимости. Вардапет никогда не был невменяем: он ничего не просил и не требовал, хотя оказался в большом финансовом затруднении и мог подпасть под влияние тех, кто хотел ему «помочь». В истории болезни Комитаса есть неточная запись. Там говорится, что Комитас прежде неоднократно лечился в стационаре в Турции и в России, и что впервые попал в психиатрическую лечебницу еще в 1898 году. Это не может соответствовать действительности, ибо документально известно, что в этот период Комитас учился в Германии - сохранились его письма оттуда.
Ко времени настоящего первого помещения пациента в лечебницу ему было уже 48 лет, а шизофрения практически никогда не развивается в таком позднем возрасте. Очевидно, что кем-то подтасовывались факты для оправдания этого ложного диагноза...
Одним из основных тревожащих явлений в поведении Комитаса обычно называют молчание. Доктор Морис Дюкосте писал, что молчание Вардапета - не симптом болезни. По его наблюдениям, Комитас не столько молчал, сколько не желал говорить. Он сам решал: хочет общаться с пришедшим или нет.
Второй довод: Комитас с трудом изъяснялся по-французски, а в психиатрии полноценная коммуникация между врачом и пациентом обязательна. Вот чем может быть оправдано нежелание Комитаса общаться с персоналом и пациентами.
Кроме того известно, что «Комитет помощи» подписал распоряжение о том, чтобы никто не посещал Комитаса без его (Комитета) разрешения. Этот факт навел мадам Фов-Ованисян на размышления: по какому праву и чего опасались представители Комитета, если они были убеждены, что Комитас душевнобольной?
Комитас до конца жизни ни на один день не расставался с рясой священнослужителя. Годами находясь в изоляции, он не читал газет и не признавал часов и календарей, безошибочно угадывал начало поста и соблюдал его.
Луиз Фов-Ованисян опровергает также слухи о венерическом заболевании Комитаса, которое якобы на поздней стадии привело к умалишению. В истории болезни Комитаса нет ни одной записи, позволяющей предположить у него сифилис. Кроме того, анализ крови, который практикуется с 1906 года, отрицает подобный диагноз.
Старательно изучив эти, а также многие другие факты, мадам Луиз Фов-Ованисян выводит диагноз Комитаса - посттравматическое расстройство (Post-Traumatique-Stress-Disordery), которое можно было вылечить возвращением его к нормальной среде, привычному ритму жизни, к творчеству, к искусству, к людям.
Причиной же смерти Комитаса в 1935 году, по предположению исследовательницы, явился остеит. Пациентам в клинике выдавались грубые башмаки. Вардапет, натерев ногу, подхватил инфекцию, вскоре захватившую и кость. А антибиотики появились лишь в 1948-50 гг.; таким образом, у Комитаса не было шанса на спасение.
Версия 2
В 1999 году была опубликована книга Хачика Сафаряна "Комитас - чудотворец". В главе "Тайна болезни" автор, освещая различные имеющиеся версии болезни Вардапета, приводит конкретные факты из его жизни и высказывания современников, непосредственно общавшихся с ним в период болезни.
В частности, приводится свидетельство одного из его учеников Вардана Агкюля:
"По возвращении его здоровье было во многом утеряно: в частности, нервы расшатаны. Вардапет стал заниматься только Евангелием и делать различные толкования. В то же время он объявил что-то вроде голодовки - только пил чай. Вардапет также видел сны и стал придавать значения им. А однажды, когда мы все вместе собрались у него дома, он снова начал толковать Евангелие, у нас завязалась дискуссия... и вдруг он, рассердившись, закричал: "Я - Иисус, а вы - мои ученики, из которых Фомой я называю тебя, Вардан!" Уже эти слова предвещали печальный исход..."
Есть также свидетельства проявления своего рода мании преследования у Комитаса.
"...Когда больной Бюзанд Кечян отправил своего сына Ашота за Вардапетом, они возвратились лишь спустя несколько часов. Сын пожаловался на то, что Комитас проявляет необоснованный страх, ему кажется, что турецкие хафье и полицейские его преследуют. Вот почему он заставил Ашота идти окольными путями и пройти 10-минутное расстояние за несколько часов..."
О том же свидетельствуют слова Левона Месропа - одного из константинопольских друзей Комитаса.
"...Вардапет только вернулся с дороги смерти. Ко мне пришел доктор Торгомян и рассказал о болезненном состоянии Комитаса. Он предложил пригласить Комитаса погостить у нас, чтобы тот развеялся после стресса. С любовью приняли предложение, и Вардапет целый месяц гостил у нас, окруженный заботой и вниманием.
К несчастью, постепенно стали проявляться признаки расстройства. Однажды он с нашими малютками поднялся на холм, а потом стал быстро сбегать. Естественно, дети за ним не поспевали, и Комитас их донес домой таща по земле. Мы ужаснулись, но не подали виду и продолжали ухаживать за ним. Через два дня после этого случая он исчез из комнаты. После бесплодных поисков у соседей, наша служанка со свечой вошла в темную комнату. Вардапет, который, оказывается, лежал на койке, спешно встал и задул свечу, напугав горничную. В другой раз он спрятался под столом. Когда моя мама зашла в комнату, он выпрыгнул оттуда с криком..."
Наконец, вот сведения Аствацатура Аренца о последних днях Комитаса до помещения в больницу "Hospital de la Pays" в Шишли. "В октябре его состояние ухудшилось: с каждой неделей его жизнерадостность угасала; он не переносил солнечного света, он, который всегда, будучи на острове, с удовольствием встречал рассвет. В эту последнюю пятницу, в обеденный час мы ждали, когда он спустится к столу. Вдруг он сбежал вниз раскатистыми шагами и устремился на улицу, к пристани. Естественно, и я последовал за ним. Когда мы дошли до церкви, он зашел, попросил запереть вход и, упав на колени, стал слезно и жарко молиться.
Я же, поручив его заботам священника, вернулся домой, чтобы успокоить родных, затем снова спустился к церкви. Мне сказали, что Вардапет со святым отцом пошли к набережной. Намного позже, в ночной мгле появились Вардапет и отец Тер-Вардан... Увидев меня, священник сказал, что Вардапет желает вернуться домой... Я отвел его домой, откуда наутро, после бессонной ночи, проводил его в Беру, в его дом, где врачи Торгомян и Гонос после немедленного консилиума отвезли его в Шишли - в Hospital de la Pays..."
В этой больнице Вардапета посещал сын одного из убитых друзей музыканта - Смбата.
"Когда я вошел к нему в комнату, Комитас устремил на меня безразличный взгляд и будто сразу забыл о моем присутствии, хотя много раз бывал у нас дома и меня знал хорошо. Тогда я подошел еще ближе и дружелюбно спросил: "Святой отец, неужели Вы меня не узнали? Я сын Смбата, Вагинак". Он, услышав имя отца, подтянулся, устремив взгляд на меня. Сначала я в его уставших глазах почувствовал страх: "Сын Смбата? Да, узнал." А потом в воздухе пальцами что-то начертил, повращал глазами, рассердился и закричал: "Я не позволю, чтобы убили Смбата, не позволю, убийцы!" И снова его взгляд устремился в окно. Он не отвечал на мои вопросы и не откликался на напоминания, сделал несколько странных движений и, не глядя в мою сторону, закричал: "Я Вас не знаю, уходите отсюда, я должен писать свои песни!.."
Отец Агавни Месропян - одной из лучших учениц Вардапета - говорил: "В присутствии психиатра в течение 15 минут несчастный Комитас на все мои вопросы отвечал по-турецки: "Никогда Вас не знал и не желаю с вами говорить."
Не сумев поправить здоровье Комитаса, врачи решили переправить его в Париж, в больницу Вил-Эврар, посадив его на румынский корабль "Тачио".
В Париже ждал его большой друг Аршак Чопанян, который на этот раз вместо того, чтобы повезти музыканта в концертные залы, проводил в лечебницу. Тот факт, что Комитас более не был способен самостоятельно путешествовать, что он спокойно соглашался провести 2 года в Шишли, а потом в Вил-Эврар, в конце концов, безразличие к собственной судьбе - все это уже может свидетельствовать о психическом расстройстве.
В 1921 году художник Панос Терлемезян посетил Комитаса в Вил-Эвраре:
"...Вошел в комнату с медсестрой... Он лежал, вскочил, я пал ему на шею и стал целовать. Он схватил мое лицо и стал в шутку меня шлепать, приговаривая: "Дай я тебя побью, побью..." Я сказал: "Комитас! Я знаю, что ты очень обижен на людей - я тоже обижен, но нельзя обидеться навсегда, мы все с нетерпением ждем тебя." Но он все философствовал и придирался к словам. Постепенно становился серьезнее. О художестве сказал: "Не нужно: нужно только света и природы". Я предложил поехать на Севан.
- Что мне там делать? - спросил Вардапет.
Насчет Эчмиадзина тоже не отреагировал.
- Пойдем, погуляем, - предложил я.
- Здесь очень хорошо, - ответил он.
Разговаривая о жизни и смерти, он сказал, что смерти не существует и, быстро закрыв дверь комнаты, сказал: "Если это не могила, то что же?...""
Второй раз посетив Комитаса в 1928 году, Терлемезян застал его совсем седым и не удостоился ни одного слова от него...
Первым симптомом начинающейся болезни, по версии Хачика Сафаряна, является случай, произошедший еще во время ссылки в Чангр. Тогда сосланные представители армянской интеллигенции, предчувствуя свой чудовищный конец, попросили Комитаса спеть "Господи, помилуй" - самое известное произведение. Завершив песню под всеобщие рыдания и вздохи Комитас, увидев состояние своих друзей и коллег - самых ярких и талантливых деятелей армянской культуры, вдруг залился истерическим хохотом, повергнув в ужас друзей. Они, понимая состояние Комитаса, попытались его успокоить, но тщетно, эта история продолжалась... Очевидно, потемнение в сознании Вардапета наступило именно в этот момент и на всю жизнь.
С версией Луиз Фов-Ованнисян эта версия болезни Комитаса имеет лишь одну общую точку соприкосновения: Комитас Вардапет скончался от гнойного воспаления кости ноги - остеита, явившегося следствием антисанитарии.

Today's Posts
Last two days	Last 3 days
Last week	Today's Posts LIFE

02 Apr 07, 23:36	#7 (permalink)
KODAK VIP Lord VIP Ultra Club Join Date: Jan 2007 Location: Nederland Age: 42 Posts: 2,541 Rep Power: 21	Болезнь Комитаса Мифы и реальность Со дня трагической смерти Великого Комитаса прошло уже почти 70 лет, но до сих пор его болезнь и истинные причины его смерти остаются загадкой для всех. По сей день болезнь Вардапета является пищей для многочисленных научных и исторических исследований, дискуссий и т.п. Странно, что будучи по жизни человеком простым, ясным и близким к людям, он оставил после себя столько загадок и нераскрытых тайн. На сегодняшний день в мировой комитасиане бытует несколько версий по поводу кончины музыканта. Мы представляем наиболее известные. Какая из них реальность и какая - просто миф - решать читателю. Версия 1 В ноябре 1991 года в Парижском медицинском университете при Академии наук Франции Луиз Фов-Ованисян - ведущий специалист двух психиатрических лечебниц в Париже, доктор медицины - защитила диссертацию на тему об истинной болезни и смерти Комитаса Вардапета. В своем исследовании Луиз Фов-Ованисян доказывает, что Комитас не был сумасшедшим и не болел шизофренией, основываясь на следующих фактах. Когда Комитас в числе восьми крупных деятелей науки и искусства был возвращен из ссылки с юга Турции (область Чангр), он, хоть и был морально подавлен, но не имел никаких патологических симптомов. Напротив, очень показательно свидетельство редактора газеты «Бюзанд» Бюзанда Кочяна, бывшего в ссылке вместе с ним. Он рассказывал, что в самые тяжелые минуты надежду на спасение и волю к жизни они черпали в Вардапете. Вардапет поражал своим физическим и душевным здоровьем, по ночам он спал как дитя. Однако после возвращения у Комитаса начало развиваться депрессивное состояние. Весной 1916 года наступило улучшение. По приглашению одного из близких друзей, Аренца, Комитас провел у него некоторое время на острове в гостях. И состояние композитора настолько улучшилось, что он создал «Армянские танцы» и «Танцы Муша» для фортепиано. Но к осени снова началась депрессия и его поместили в турецкий военный госпиталь в Константинополе, а в 1919 году перевезли в Парижскую лечебницу для душевнобольных Вил Эврар. В августе 1922 года он был переведен в Вил Жуиф, где условия были значительно скромнее и плата за содержание - более умеренной. Именно здесь Комитас и скончался в октябре 1935 года. 19 лет Комитас провел в психиатрических лечебницах как душевнобольной. Его лечащим врачом был француз - доктор Морис Дюкосте. Луиз Фов-Ованисян считает, что Комитас не был душевнобольным, и диагноз «шизофрения» в его случае ничем не оправдан. Оба раза - в Париже и в Константинополе его запрятали в лечебницу обманом. После ужасов резни он оказался пациентом турецкого военного врача - уже один этот факт должен был усугубить его состояние: неужели с турками он должен был говорить о геноциде? Когда же так называемый Комитет помощи Комитасу Вардапету обманул его, сообщив, что Международная музыкальная ассоциация приглашает его выступить на конгрессе в Париже, и желает видеть Комитаса своим действительным членом, музыкант на пароходе отправился во Францию. И совершенно незнакомый, случайный человек - путешествующий на том же пароходе студент, по поручению руководства Комитета обманом препроводил Комитаса в сумасшедший дом. Именно ни о чем не говорящая фамилия этого юноши - Геворк Камламаян - стоит в графе поручителя великого музыканта, а не кого-либо из комитета или духовных лиц... В парижскую лечебницу Комитаса поместили для исследования состояния повышенной нервной возбудимости. Вардапет никогда не был невменяем: он ничего не просил и не требовал, хотя оказался в большом финансовом затруднении и мог подпасть под влияние тех, кто хотел ему «помочь». В истории болезни Комитаса есть неточная запись. Там говорится, что Комитас прежде неоднократно лечился в стационаре в Турции и в России, и что впервые попал в психиатрическую лечебницу еще в 1898 году. Это не может соответствовать действительности, ибо документально известно, что в этот период Комитас учился в Германии - сохранились его письма оттуда. Ко времени настоящего первого помещения пациента в лечебницу ему было уже 48 лет, а шизофрения практически никогда не развивается в таком позднем возрасте. Очевидно, что кем-то подтасовывались факты для оправдания этого ложного диагноза... Одним из основных тревожащих явлений в поведении Комитаса обычно называют молчание. Доктор Морис Дюкосте писал, что молчание Вардапета - не симптом болезни. По его наблюдениям, Комитас не столько молчал, сколько не желал говорить. Он сам решал: хочет общаться с пришедшим или нет. Второй довод: Комитас с трудом изъяснялся по-французски, а в психиатрии полноценная коммуникация между врачом и пациентом обязательна. Вот чем может быть оправдано нежелание Комитаса общаться с персоналом и пациентами. Кроме того известно, что «Комитет помощи» подписал распоряжение о том, чтобы никто не посещал Комитаса без его (Комитета) разрешения. Этот факт навел мадам Фов-Ованисян на размышления: по какому праву и чего опасались представители Комитета, если они были убеждены, что Комитас душевнобольной? Комитас до конца жизни ни на один день не расставался с рясой священнослужителя. Годами находясь в изоляции, он не читал газет и не признавал часов и календарей, безошибочно угадывал начало поста и соблюдал его. Луиз Фов-Ованисян опровергает также слухи о венерическом заболевании Комитаса, которое якобы на поздней стадии привело к умалишению. В истории болезни Комитаса нет ни одной записи, позволяющей предположить у него сифилис. Кроме того, анализ крови, который практикуется с 1906 года, отрицает подобный диагноз. Старательно изучив эти, а также многие другие факты, мадам Луиз Фов-Ованисян выводит диагноз Комитаса - посттравматическое расстройство (Post-Traumatique-Stress-Disordery), которое можно было вылечить возвращением его к нормальной среде, привычному ритму жизни, к творчеству, к искусству, к людям. Причиной же смерти Комитаса в 1935 году, по предположению исследовательницы, явился остеит. Пациентам в клинике выдавались грубые башмаки. Вардапет, натерев ногу, подхватил инфекцию, вскоре захватившую и кость. А антибиотики появились лишь в 1948-50 гг.; таким образом, у Комитаса не было шанса на спасение. Версия 2 В 1999 году была опубликована книга Хачика Сафаряна "Комитас - чудотворец". В главе "Тайна болезни" автор, освещая различные имеющиеся версии болезни Вардапета, приводит конкретные факты из его жизни и высказывания современников, непосредственно общавшихся с ним в период болезни. В частности, приводится свидетельство одного из его учеников Вардана Агкюля: "По возвращении его здоровье было во многом утеряно: в частности, нервы расшатаны. Вардапет стал заниматься только Евангелием и делать различные толкования. В то же время он объявил что-то вроде голодовки - только пил чай. Вардапет также видел сны и стал придавать значения им. А однажды, когда мы все вместе собрались у него дома, он снова начал толковать Евангелие, у нас завязалась дискуссия... и вдруг он, рассердившись, закричал: "Я - Иисус, а вы - мои ученики, из которых Фомой я называю тебя, Вардан!" Уже эти слова предвещали печальный исход..." Есть также свидетельства проявления своего рода мании преследования у Комитаса. "...Когда больной Бюзанд Кечян отправил своего сына Ашота за Вардапетом, они возвратились лишь спустя несколько часов. Сын пожаловался на то, что Комитас проявляет необоснованный страх, ему кажется, что турецкие хафье и полицейские его преследуют. Вот почему он заставил Ашота идти окольными путями и пройти 10-минутное расстояние за несколько часов..." О том же свидетельствуют слова Левона Месропа - одного из константинопольских друзей Комитаса. "...Вардапет только вернулся с дороги смерти. Ко мне пришел доктор Торгомян и рассказал о болезненном состоянии Комитаса. Он предложил пригласить Комитаса погостить у нас, чтобы тот развеялся после стресса. С любовью приняли предложение, и Вардапет целый месяц гостил у нас, окруженный заботой и вниманием. К несчастью, постепенно стали проявляться признаки расстройства. Однажды он с нашими малютками поднялся на холм, а потом стал быстро сбегать. Естественно, дети за ним не поспевали, и Комитас их донес домой таща по земле. Мы ужаснулись, но не подали виду и продолжали ухаживать за ним. Через два дня после этого случая он исчез из комнаты. После бесплодных поисков у соседей, наша служанка со свечой вошла в темную комнату. Вардапет, который, оказывается, лежал на койке, спешно встал и задул свечу, напугав горничную. В другой раз он спрятался под столом. Когда моя мама зашла в комнату, он выпрыгнул оттуда с криком..." Наконец, вот сведения Аствацатура Аренца о последних днях Комитаса до помещения в больницу "Hospital de la Pays" в Шишли. "В октябре его состояние ухудшилось: с каждой неделей его жизнерадостность угасала; он не переносил солнечного света, он, который всегда, будучи на острове, с удовольствием встречал рассвет. В эту последнюю пятницу, в обеденный час мы ждали, когда он спустится к столу. Вдруг он сбежал вниз раскатистыми шагами и устремился на улицу, к пристани. Естественно, и я последовал за ним. Когда мы дошли до церкви, он зашел, попросил запереть вход и, упав на колени, стал слезно и жарко молиться. Я же, поручив его заботам священника, вернулся домой, чтобы успокоить родных, затем снова спустился к церкви. Мне сказали, что Вардапет со святым отцом пошли к набережной. Намного позже, в ночной мгле появились Вардапет и отец Тер-Вардан... Увидев меня, священник сказал, что Вардапет желает вернуться домой... Я отвел его домой, откуда наутро, после бессонной ночи, проводил его в Беру, в его дом, где врачи Торгомян и Гонос после немедленного консилиума отвезли его в Шишли - в Hospital de la Pays..." В этой больнице Вардапета посещал сын одного из убитых друзей музыканта - Смбата. "Когда я вошел к нему в комнату, Комитас устремил на меня безразличный взгляд и будто сразу забыл о моем присутствии, хотя много раз бывал у нас дома и меня знал хорошо. Тогда я подошел еще ближе и дружелюбно спросил: "Святой отец, неужели Вы меня не узнали? Я сын Смбата, Вагинак". Он, услышав имя отца, подтянулся, устремив взгляд на меня. Сначала я в его уставших глазах почувствовал страх: "Сын Смбата? Да, узнал." А потом в воздухе пальцами что-то начертил, повращал глазами, рассердился и закричал: "Я не позволю, чтобы убили Смбата, не позволю, убийцы!" И снова его взгляд устремился в окно. Он не отвечал на мои вопросы и не откликался на напоминания, сделал несколько странных движений и, не глядя в мою сторону, закричал: "Я Вас не знаю, уходите отсюда, я должен писать свои песни!.." Отец Агавни Месропян - одной из лучших учениц Вардапета - говорил: "В присутствии психиатра в течение 15 минут несчастный Комитас на все мои вопросы отвечал по-турецки: "Никогда Вас не знал и не желаю с вами говорить." Не сумев поправить здоровье Комитаса, врачи решили переправить его в Париж, в больницу Вил-Эврар, посадив его на румынский корабль "Тачио". В Париже ждал его большой друг Аршак Чопанян, который на этот раз вместо того, чтобы повезти музыканта в концертные залы, проводил в лечебницу. Тот факт, что Комитас более не был способен самостоятельно путешествовать, что он спокойно соглашался провести 2 года в Шишли, а потом в Вил-Эврар, в конце концов, безразличие к собственной судьбе - все это уже может свидетельствовать о психическом расстройстве. В 1921 году художник Панос Терлемезян посетил Комитаса в Вил-Эвраре: "...Вошел в комнату с медсестрой... Он лежал, вскочил, я пал ему на шею и стал целовать. Он схватил мое лицо и стал в шутку меня шлепать, приговаривая: "Дай я тебя побью, побью..." Я сказал: "Комитас! Я знаю, что ты очень обижен на людей - я тоже обижен, но нельзя обидеться навсегда, мы все с нетерпением ждем тебя." Но он все философствовал и придирался к словам. Постепенно становился серьезнее. О художестве сказал: "Не нужно: нужно только света и природы". Я предложил поехать на Севан. - Что мне там делать? - спросил Вардапет. Насчет Эчмиадзина тоже не отреагировал. - Пойдем, погуляем, - предложил я. - Здесь очень хорошо, - ответил он. Разговаривая о жизни и смерти, он сказал, что смерти не существует и, быстро закрыв дверь комнаты, сказал: "Если это не могила, то что же?..."" Второй раз посетив Комитаса в 1928 году, Терлемезян застал его совсем седым и не удостоился ни одного слова от него... Первым симптомом начинающейся болезни, по версии Хачика Сафаряна, является случай, произошедший еще во время ссылки в Чангр. Тогда сосланные представители армянской интеллигенции, предчувствуя свой чудовищный конец, попросили Комитаса спеть "Господи, помилуй" - самое известное произведение. Завершив песню под всеобщие рыдания и вздохи Комитас, увидев состояние своих друзей и коллег - самых ярких и талантливых деятелей армянской культуры, вдруг залился истерическим хохотом, повергнув в ужас друзей. Они, понимая состояние Комитаса, попытались его успокоить, но тщетно, эта история продолжалась... Очевидно, потемнение в сознании Вардапета наступило именно в этот момент и на всю жизнь. С версией Луиз Фов-Ованнисян эта версия болезни Комитаса имеет лишь одну общую точку соприкосновения: Комитас Вардапет скончался от гнойного воспаления кости ноги - остеита, явившегося следствием антисанитарии.
	__________________ HayCity Armenian Game Portal

VIP Forums Muzblog Chat Games Gallery. Форум, муздневники, чат, игры, галлерея.

Literature and Culture Literature – are news, that will never become out of date. (Ezra Pound) When everything is forgotten, culture remains. (Edward Errio)

Виртуальный музей Комитаса