VIP Forums Muzblog Chat Games Gallery. Форум, муздневники, чат, игры, галлерея.

Статья привлекала к себе интерес не только потому, что глава Республики Армения (государства, у которого нет дипломатических отношений с Турцией, зато имеется длинный список исторических обид и претензий) призывает соседнюю страну к пересмотру внешнеполитических приоритетов. Автор – это человек, никогда не принадлежавший к «либеральному лагерю» внутри Армении и ранее не замеченный в стремлениях к улучшению двусторонних отношений с Турцией. Напомним, что Серж Саргсян занимал ключевые позиции в силовых структурах Армении (то есть по определению более консервативной части республиканского истеблишмента, привыкшего просто в силу профессии с подозрением относиться к соседней державе). В 1989-1993 гг. возглавлял Комитет сил самообороны НКР, в 1993-1995 и в 2000-2007 гг. был министром обороны Армении, в 1995-1996 гг. возглавлял Управление национальной безопасности, а в 1996-1999 гг. – Министерство внутренних дел и безопасности. Как говорится, впечатляющий послужной список. Серж Саргсян рассматривался многими политиками за пределами Армении (и Турция здесь не исключение) как продолжатель жесткой линии Роберта Кочаряна, при котором многие «либеральные» движения в сторону Турции, имевшие место в начале 1990-х гг., были заморожены. Автору настоящей статьи перед президентскими выборами в Армении довелось посетить представительный симпозиум по проблемам безопасности Южного Кавказа в Турции. Многие аналитики там надеялись на победу «либерала Тер-Петросяна», связывая именно с ним новый армяно-турецкий «детант». Саргсян же виделся многим, как «ястреб», чья карьера была напрямую связана с «оккупацией азербайджанских земель». И вдруг такой сюрприз. Впрочем, экспромт 9 июля был хорошо подготовлен, поскольку приглашение посетить футбольный матч между армянской и турецкой командами (в сентябре нынешнего года) было озвучено Сержем Саргсяном за две недели до публикации в известном издании. Так с чем же мы имеем дело? С внезапной «сменой вех» в армянской внешней политике (своеобразным «новым мышлением» в ереванской версии)? С трансформацией личных представлений третьего президента Армении? С готовностью Еревана к неким уступкам и компромиссам? Что заставило Сержа Саргсяна констатировать: «Не существует альтернативы установлению нормальных отношений между нашими двумя странами. Я надеюсь, что наши правительства смогут пройти через порог новой открытой двери»?

Сегодня в Армении (а также в кругах армянской диаспоры) можно встретиться с утверждением, что даже само по себе предложение Саргсяна найти выход из армяно-турецкого тупика является пораженческим по своей природе. Предшественник Саргсяна Роберт Кочарян в своем интервью без обиняков заявил, что в его президентский срок «...уж точно президент Турции не был бы приглашен на футбольный матч в Ереван». Однако эмоции в данном случае - не самый лучший метод для понимания столь сложной проблемы. Во-первых, в истории существует немало успешных проектов национального примирения вчерашних противников. Это и опыт греко-турецких отношений, и болгаро-турецких, и польско-украинских, и польско-литовских, и германо-российских, и венгеро-румынских, не говоря уже об израильско-германском примирении и превращении в ближайших союзников в ЕС таких исторических противников, как Германия и Франция. Естественно, речь не идет о примирении в духе известного анимационного персонажа кота Леопольда. Историческое примирение должно, прежде всего, соответствовать национальным интересам примиряющихся сторон, а также быть политически рентабельным. Примирение ради примирения вряд ли будет интересно прагматичным политикам. В этой связи чрезвычайно важно проанализировать аргументы Сержа Саргсяна и попытаться понять его мотивацию.
Одним из главных последствий нагорно-карабахского конфликта стала экономическая и геополитическая изоляция Армении. Республика имеет только два «окна» в мир в виде Ирана и Грузии. И оба эти окна ненадежны. Первое слишком зависит от реализации американского проекта «Большой Ближний Восток». И успех, и провал этого проекта, так или иначе, повлияют на ситуацию в Иране (в свете последних тенденций почему-то не слишком верится в позитивный результат). Второе же «окно» слишком зависит от динамики российско-грузинских отношений (здесь также немного оптимизма). В этом плане определенное потепление армяно-турецких отношений (прежде всего, открытие 350 км сухопутной границы) могло бы оторвать весь комплекс отношений между Анкарой и Ереваном от нагорно-карабахского конфликта. В таком развитии событий и Вашингтон, и Москва обозначили свою заинтересованность. Саргсян не может этого не понимать, поэтому пишет следующее: «Во время карабахского конфликта Турция закрыла свою границу с Арменией, выражая этническую солидарность с тюркоязычным Азербайджаном. Негативный результат таков, что в течение 15 лет геополитически жизненно важная граница между Арменией и Турцией стала барьером для дипломатического и экономического сотрудничества. Она закрыта не только для армян и турок, кто мог бы посещать соседние страны, но и для торговли, транспортных, энергетических потоков с Запада на Восток». Экономические отношения Турции и Армении строятся через третьи страны (ту же Грузию) или «ширмы», в которых есть простор для «серых схем». Но, прежде всего, закрытие границы - это рычаг политического давления на Ереван. Думается, что ее открытие (если армянское руководство откажется «параллелить» этот процесс с фатальными уступками по Карабаху) могло бы стать неким водоразделом между Азербайджаном и Турцией. Между тем, строительство таких водоразделов могло бы стать важной частью армянской внешнеполитической стратегии. До сих пор позиция Анкары и Баку отождествлялась в Армении почти так же, как в Азербайджане отождествляется интерес НКР и Армении, России и Абхазии. Однако у каждой из сторон всегда найдутся свои особые позиции, на которых можно играть.
Саргсян в своей статье справедливо замечает, что уже сегодня и армяне, и турки разными способами пытаются преодолевать закрытую границу: «Они получают выгоду от регулярных рейсов из Еревана в Стамбул и Анталью. Есть многочисленные автобусные маршруты и такси через Грузию и даже грузовики предпринимают долгие объезды, таким образом помогая торговле между нашими странами». По словам руководителя Турецко-Армянского Совета по развитию бизнеса Каана Сояка, объем товарооборота между двумя странами (с учетом целого ряда описанных выше особенностей) составляет 100-120 млн долларов США. Впрочем, у Анкары помимо экономического интереса есть и политическая заинтересованность в примирении с Арменией. По словам турецкого политолога Чагри Эрхана, «существуют три основных направления турецкой внешней политики. Это - отношения с ЕС, отношения с США и отношения с Израилем» (наиболее проамериканским государством Ближнего Востока). И в двух из трех направлений, отмеченных Эрханом, Анкару настоятельно «продвигают» к такому результату. При этом заместитель госсекретаря США Дэн Фрид полагает, что армяно-турецкая «разрядка» не должна быть напрямую увязана с нагорно-карабахским урегулированием. Таким образом, не только Ереван заинтересован в облегчении своей изоляции, но и туркам требуется демонстрировать свое новое «европейское лицо». Напомним, что для «умеренного исламиста» (или исламского демократа) Реджепа Эрдогана европеизация Турции стала одним из краеугольных камней его внешнеполитической стратегии.
Однако, как говаривал в свое время Глеб Жеглов, есть одна улика, которая перевесит тысячи других. В армяно-турецких отношениях рациональные факты, аргументы и доказательства сегодняшнего дня будут неизменно натыкаться на важнейшее историческое событие - геноцид армян. Обойти эту проблему не удастся самым искушенным и политически корректным дипломатам. И если не сегодня, то завтра к этому вопросу придется возвращаться, как бы кто ни стремился этого избежать. Любовь к футболу (при всей популярности этого вида спорта в Армении и в Турции) от этого не спасет. Серж Саргсян говорит об этом скороговоркой, по принципу «умному достаточно»: «Могут быть политические препоны с обеих сторон на этом пути (речь о пути примирения. - С.М.)». Как справедливо считает ереванский эксперт Александр Искандарян, «проблема (геноцида. - С.М.) сильно политизирована. Будучи вписанным в сложный контекст неблагополучных армяно-турецких взаимоотношений, фактор геноцида выступает в некотором смысле заложником этих отношений, причиной которых является далеко не только (а может быть, и не столько) история, но весь комплекс сложных проблем в треугольнике Армения-Азербайджан-Турция. В том, что касается геноцида, Армения от Турции может ожидать только признания исторического факта, а не «комиссий по изучению». Впрочем, признание признанию рознь. Вполне возможно разведение самого факта признания и территориальных проблем между Турцией и Арменией. Само потепление двусторонних отношений может стать фоном, на котором взаимоприемлемое решение (подчеркнем, не поражение и победа, а решение, устраивающее две стороны) будет найдено. Наверное, это понимает и президент Армении, предпочитая не выдвигать на первый план самую острую тему повестки дня.
Время покажет, насколько стратегия «малых дел» окажется эффективной в разрешении армяно-турецких противоречий. Однако уже сегодня нельзя не отметить следующего. К президенту Армении можно по-разному относиться (для критики его действий есть свои резоны и веские основания). Невозможно игнорировать то, что этот политик не пытается играть на популистском поле. Куда легче было бы критиковать позицию Анкары (на этом можно было бы набирать популярность, консолидировать избирателей). Однако Саргсян пытается действовать иначе, пробуя найти понимание с непростым соседом хотя бы в частностях. Как бы то ни было, его мирные инициативы имеют свой предел. Радикальные уступки турецкой или азербайджанской стороне в процессе «разрядки» поставят крест на карьере любого лидера Армении.