«Мертвые дочери»: унесенные призраками
Напуганная девочка на плакате, сжимающая в руке маленькую светящуюся звездочку, характер-постеры, выдержанные в стилистике «Сайлент-Хилла», сюжетные аллюзии к азиатским ужастикам, обозначенные в синопсисе, и двусмысленный слоган «Фильм о призраках Павла Руминова» – что бы это могло значить? Один из возможных вариантов ответа – перед нами действительно что-то новое и необычное, то, что нужно обязательно посмотреть каждому, кто причисляет себя к продвинутым любителям кинематографа. Фильм не обязательно понравится (он, похоже, и не хочет нравиться всем и каждому), но это определенно событие в российском кинематографе - событие, которое нельзя попустить. Дочери ждут вас…
Выжившая из ума женщина в один день убила трех своих маленьких дочерей. Ее посадили в психиатрическую лечебницу, но однажды сумасшедшая мать была найдена в палате мертвой. Экспертиза установила, что ее убили тремя разными видами холодного оружия. Говорят, что это призраки мертвых девочек вернулись в наш мир, чтобы отомстить матери. Но жажда мести не была утолена, и дочери не прекратили свои злодеяния. В течение трех дней они пристально следят за человеком, который последним видит их предыдущую жертву. Если в этот срок объект наблюдения совершает плохой поступок, то жестокая кара настигает и его. И так до бесконечности. Мертвые дочери продолжают свою охоту, и в этот раз они обращают свою злобу и гнев на компанию из пятерых молодых людей – жителей унылого мегаполиса. Не совершать дурных поступков – это, оказывается, очень сложно.
Павел Руминов – режиссер замороченный, и легких путей к зрителю он явно не ищет. Замусоленную и простую, как детская страшилка, городскую легенду он превращает в такое многослойное и неудобоваримое месиво, что дожить до конца просмотра (как в эмоциональном, так и в физическом смысле) сможет далеко не каждый зритель. «Мертвые дочери» - кино крайне интимное и рассчитанное на очень узкого зрителя – человека, способного выдержать нереально гнетущую атмосферу аудиовизуальной паранойи и не ожидающего от картины русскую адаптацию «Звонка».
Небольшой привет любителям японских ужастиков все-таки будет, но и этот момент режиссер превратит в маленькую шутку. С юмором, кстати, тут все хорошо, даже замечательно. «Что значит – не совершать плохих поступков? - рассуждает напуганная компания. - Может быть, не слушать «Русское радио»?» Порой именно такие остроумные реплики главных героев и забавные кадры выступают в качестве спасательных кругов, помогающих выбраться из этого дикого водоворота разбушевавшейся авторской фантазии. Фантазии пугающей, а иногда больной, но при этом невероятно интригующей.
Притом что главный персонаж фильма – это смерть (только не с косой, а с ножами, вилками, дротиками и прочими колюще-режущими предметами в руках), кино вышло очень живое. В нем бурлит открытая энергия, и даже оператор не всегда справляется с ее выплесками, отчего камера порой начинает совершать столь резкие эпилептические движения, что экран заполняет самая настоящая изобразительная истерика.
Еще одно несомненное достоинство фильма в том, что он оторван от какой-либо географической идентификации. Трудно не только угадать, где именно происходит действие (тут и правостороннее движение на дорогах, и отсутствие привязки к конкретному городу и даже конкретной стране), но даже по уровню исполнения кино вполне соответствует мировым стандартам, и делать ему скидку на то, что это, мол, хорошая для России лента, совсем не хочется.
Кстати, категории «хорошее/плохое» здесь совершенно неприемлемы – кого-то этот фильм «зацепит», но у многих он может вызвать лишь раздражение и негодование. По-другому у настоящего авторского кино отношения со зрителями не могут складываться. На то оно и авторское: либо ты найдешь для себя «Мертвых дочерей», либо нет. Главное, чтобы мертвые дочери тебя не нашли сами…
