Join Date: Dec 2006
Location: Here, there and everywhere
Rep Power: 22 
|
"Изгнание" Андрея Звягинцева. Миссия невыполнима?
Каннский дневник. День второй
Режиссер Андрей Звягинцев не скрывает, что у него в жизни есть миссия. Миссия такая: "Сделать невидимое видимым. Или, точнее, проявить невидимое".
 Звягинцев заметил, что предпочел бы снимать фильм на эсперанто
И чтобы уже совсем ясно стало, о чем идет речь, подкрепляет свой тезис цитатой из Робера Брессона, заметившего как-то, что "мы не видим ветер, но узнаем о нем по ряби на водной глади".
Какой бы головокружительно амбициозной и невыполнимой не казалась эта миссия, она дает Звягинцеву некое творческое алиби, страховку от провала.
То есть если у зрителя, честно высидевшего два с половиной часа очень красивого фильма, появятся сомнения в искренности, актуальности, оригинальности и, самое главное, художественной ценности созданного Звягинцевым полотна, режиссер сможет ответить - а вот, ребята, я только проявлял невидимое. Если вы так и не разглядели, я не виноват - на все высшая воля.
А чтобы еще больше запутать зрителя и заставить его искать глубину в азбучной морали и загадочность в поверхностном рассказе, Звягинцев лишает свою историю связи с конкретным временем и пространством.
Его герои - никто нигде никогда. Живут в декорациях, гуляют по абстрактному пейзажу, обмениваются нейтральными фразами. Говорят по-русски, но имена у них иностранные - Флора, Ева, Фрида, Роберт, Алекс...
Звягинцев, впрочем, заметил на пресс-конференции, что предпочел бы снимать фильм на эсперанто. И этому тоже есть объяснение: "В театре все условно. В греческой трагедии актеры вообще играли в масках. Мой фильм - попытка уйти от реальности, создать собственную реальность."
Красота и проповедь
 Шведская красавица Мария Бонневи играет в фильме Веру
Реальность у Звягинцева получилась очень красивая. Эстетизация в фильме настолько тотальна, что если бы не настойчивые библейские аллюзии, можно было бы предположить, что этот фильм - всего лишь техничное упражнение в красоте.
Красивые герои, одетые в красивую старомодную одежду, неторопливо расхаживают по восхитительнм бергмановским интерьерам или гуляют по тарковским полям. Свет на них льется чистейший вермееровский, а в мрак они погружаются брейгелевский.
Шведская красавица Мария Бонневи (Вера) даже в самую горестную минуту своей жизни, усаживаясь на постели, неторопливо убирает роскошные пшеничные волосы в тяжелый пучок, а потом направляется к умывальнику и старательно омывает руки, поливая себе из белоснежного фарфорового кувшина.
Жаль, что трудности дубляжа не позволили Звягинцеву снять больше крупных планов актрисы - Бонневи хороша необыкновенно и любоваться ею можно бесконечно.
Но красота для Звягинцева - средство. Цель - проповедь. И чтобы завороженный красотой зритель не забывался и не отвлекался от генеральной режиссерской линии, ему то и дело напоминают - то покажут Библию, то зачитают Послание к Коринфянам, то подведут к кладбищенскому кресту.
А для самых непонятливых или неграмотных режиссер придумал такую сцену: дети, чьи родители находятся в смертельной опасности, собирают гигантский паззл из "Благовещения" Леонардо Да Винчи.
"Русский или европейский?"
 До премьеры "Изгнания" на фильм создателя "Возвращения" делали большие ставки
Андрей Звягинцев так заботится о том, чтобы зритель расшифровал его послание, что чересчур настойчиво предлагает ключ к шифру.
Творческая тайна превращается в паззл - старательно сделанный полуфабрикат с инструкцией к сборке, не допускающей альтернативного построения.
А где нет альтернативы - нет искусства. Есть качественный агитпроп со схематичными персонажами, немотивированными поступками и трещащей по швам историей.
"Если бы только за восхитительно красивым первым кадром фильма Андрея Звягинцева "Возвращение" последовало что-то красивое и, в то же время, подлинно глубокое, разочарование не было бы таким ощутимым," - пишет в пятницу обозреватель журнала Variety Джей Вайсберг.
Фестиваль озадачен "Изгнанием". На фильм создателя "Возвращения" делали большие ставки - до сегодняшней премьеры Андрей Звягинцев оставался в глазах западной кинообщественности главным кандидатом на пост "нового Тарковского". Однако представленный Звягинцевым продукт, где загадочная русская душа старательно обернута в экспортную упаковку, заставил журналистов на пресс-конференции задавть вопросы типа: "Так какой же у вас все-таки фильм - русский или европейский?". А главного виновника торжества и бесспорного триумфатора, оператора Михаила Кричмана, в зале не было. Он бегал по Канну в поисках смокинга для вечернего бала.
|
